Красная Армия освободила Южный берег Крыма от немецко-фашистских захватчиков в апреле 1944 года.
Директор Алупкинского дворца-музея Степан Григорьевич Щеколдин собрал население городка на площади, чтобы достойно встретить наших воинов. После митинга он повёл майора в парк, где сотрудники два дня назад спрятали в траншее 10 снарядов, приготовленных немцами для взрыва дворца. «Если бы они сработали, — сказал военный, — от дворца остались бы одни руины!»
Среди первых посетителей дворца графа Михаила Семёновича Воронцова был командующий войсками 4-го Украинского фронта Фёдор Иванович Толбухин, который так оценил Воронцова: «Он создал Устав русской армии, вошедший в основу Устава Советской Армии. Он был героем Отечественной войны 1812 года!». После экскурсии генерал крепко пожал руку Щеколдину, поблагодарил всех за мужество, патриотизм и сохранение дворца-музея.
В группе экскурсантов в матросских шинелях был Леонид Соболев, который записал что-то из рассказа Щеколдина. Вскоре в «Правде» появилась его статья о событиях в Крыму — «Дорогами побед».
По радио прозвучало: «Указом Президиума Верховного Совета СССР Щеколдину Степану Григорьевичу объявить благодарность за спасение уникального Алупкинского дворца и его музейных ценностей».
… Щеколдин работал в музее с 1938 года: экскурсоводом, старшим научным сотрудником, заведующим экспозицией и фондами. Когда осенью 1941 года 11-я армия вермахта под командованием генерала Эриха фон Манштейна приближалась с севера к Крымскому полуострову, в музей поступил приказ готовить ценности к эвакуации. Упаковали 144 ящика, из них в Ялту смогли доставить на грузовиках 43. Их нужно было перенести на теплоход «Армения», но корабль уже ушел в море… И вскоре пришла трагическая весть: фашистские самолёты прямым попаданием ракет потопили транспорт близ Аю-Дага, погибло 7 тысяч раненых, медиков и мирных граждан! Ночью немцы бомбили ялтинский порт. Утром оказалось, что 7 ящиков разграблены. Решили возвращаться в Алупку.
Щеколдин сказал сотрудникам музея: «Если оставим ценности упакованными, немцы вывезут их в Германию!» Ящики распаковали, все картины, скульптуры и другие артефакты вернули в экспозиционные залы.
На грузовой машине со взрывчаткой приехал уполномоченный НКВД, чтобы в соответствии с данным ему приказом взорвать дворец, дабы он не достался оккупантам. Щеколдин обратился за помощью к Илье Захаровичу Вергасову, командиру Алупкинского истребительного батальона, который нёс охрану важнейших объектов, — и грузовик удалось выдворить с территории музея.
Однако Щеколдин на этом не успокоился: когда бойцы истребительного батальоны ушли в горы, он организовал охрану дворца. Стало известно, что алупкинский горисполком принял решение сжечь дворец. Щеколдин попросил сотрудников музея оставаться на ночь в комнатах первого этажа. Когда раздался звон стёкол в Парадной столовой, удалось увидеть, как убегали два парня, бросив бидон с керосином. Окна застеклили и закрыли ставнями.
Немцы появились в Алупке 7 ноября 1941 года. Над Воронцовским дворцом они вывесили фашистский флаг со свастикой. В подвале Шуваловского корпуса разместили гестапо, куда Щеколдина вызвали, когда оккупанты заподозрили садовника и его дочь в связях с партизанами. Он поручился за них и тем самым спас этих людей от угона в Германию.
Три немецких офицера пришли в библиотеку дворца, взломали ящик и пытались забрать рулон свёрнутых гравюр. Щеколдин не позволил им это сделать, обратившись с жалобой к капитану Дитману.
Городской голова-бургомистр вызвал Щеколдина и показал приказ №1 о назначении его хранителем дворца. Степан Григорьевич попросил сотрудников музея выйти на работу (иначе немцы расстреляли бы их).
Однажды комендант Алупки Гаук потребовал, чтобы Щеколдин принёс ему картину 18-го века – портрет молодой женщины с обнажённой грудью. Щеколдин заявил, что это невозможно. « Как ты смеешь не выполнять моё приказание?!», — рассвирепел фашист, выхватывая из кобуры пистолет. – «Музейный экспонат не может находиться в квартире!» — «Кто здесь хозяин? Я или ты?» — «В городе – вы, а в музее – я!» Договорились, что немец возьмёт картину под расписку. Через два месяца он её вернул.
Зима 1941 -1942 годов выдалась суровой. Чтобы не снимать шляпу при встрече с немецкими офицерами, Щеколдин не носил головные уборы даже в морозные дни.
Перед южной стороной дворца росло теплолюбивое коралловое дерево; на зиму его всегда защищали от холодов, сооружая вокруг деревянные ящики. Но немцы, боясь, что в них могут спрятаться партизаны, разбили их. Весной 1942 года садовнику с трудом удалось вернуть дерево к жизни.
По этой же причине гитлеровцы не укрывали зимой в ящиках и шесть беломраморных львов, украшавших широкую лестницу, спускавшуюся в сторону моря. Скульптуры немцы собирались вывезти в Берлин. Щеколдин поехал в Симферополь. Пока шло разбирательство, его задержали на 7 дней, но потом отпустили… Вернувшись, он с облегчением увидел, что все львы на месте!
Немцы приняли решение открыть во дворце музей. Он работал с утра до комендантского часа. За вход брали 3 марки. Для школьников Щеколдин проводил экскурсии бесплатно.
В Китайском кабинете на камине стояла бронзовая статуэтка греческой богини Психеи: нагая девушка присела, чтобы поймать бабочку. В комнату нередко захаживал немецкий офицер и поглаживал статуэтку, словно любовался ею… И вдруг Психея исчезла! Щеколдин пришёл с жалобой к коменданту города. «Своим подозрением вы оскорбляете честь офицера великой Германии!», — заорал на него немец. Но… на другой день Психея стояла на прежнем месте.
В Ялте был местный штаб имперского руководителя Розенберга, занимавшегося вывозом из оккупированных мест музейных ценностей в Германию. Штаб выдал Щеколдину удостоверение: «Директору Дворца Воронцова господину профессору Щеколдину поручено охранять дворец и без разрешения штаба Розенберга из дворца никому ничего не выдавать». Печать со свастикой. На вопрос, есть ли во дворце картины — подлинники, Щеколдин ответил отрицательно: «Нет, только копии».
В библиотеке была тайная дверь из стали толщиной 30 см. За ней были спрятаны от оккупантов более трёх тысяч гравюр, чертежи дворцов Воронцовых, морские карты — портоланы 15 -16 веков. Самые ценные книги лежали в башне корпуса. Фашистам так и не удалось их обнаружить.
Немцы вывезли в Германию оборудование симеизской обсерватории. Узнав об этом, Щеколдин сумел спасти научную библиотеку, перевезя книги в Алупку.
Однажды приехал Эрих фон Манштейн с адъютантом. Ходили слухи, что генерал надеялся после войны стать владельцем дворца. Зарился на сокровища музея и «главный грабитель Европы» Герман Геринг.
Летом 1943 года дворец посетил Генрих Гиммлер. Подойдя к Щеколдину, ткнул пальцем ему в грудь: «Коммунист?» — «Нет».- «Все вы коммунисты! Показывай быстрее!» Дело в том, что во дворце, построенном по проекту английского архитектора Эдварда Блора, Гиммлеру повсюду мерещилась охотившаяся за ним английская разведка. Почти бегом проследовал он по парадным комнатам первого этажа и уехал.
Однажды группа немецких офицеров попросила Щеколдина прийти в их воинскую часть для беседы. Это были члены национал-социалистической партии Германии. Состоялся такой разговор:
— Много ли ещё у Сталина солдат? Геббельс пишет, что Красная Армия разбита!
— Это пропаганда. В Сибири ещё много людей.
— Мы победим?
— Наполеон был в Москве, но не победил. Советские люди – патриоты. Моё сердце плачет о родине. Война с Россией – ошибка Германии. Бисмарк говорил: «Россию победить нельзя!» У ваших солдат ремни с пряжками: «С нами Бог». А разве Бог разрешал убивать людей?
Через полгода один из этих шести офицеров сообщил Щеколдину, что пять его друзей убиты под Севастополем… Их настигло справедливое возмездие!
…И вот, наконец пришёл счастливый для Ялты и Алупки день освобождения – 16 апреля 1944 года!
Южный берег – в солнечном сиянье!
Детвора – на танковой броне.
Слёзы радости, объятья, ликованье!
Скоро – верилось – конец войне!
В 2009 году симферопольское издательство «Н. Орiанда» выпустило книгу Степана Григорьевича. Щеколдина «О чём молчат львы» с воспоминаниями о судьбе Алупкинского дворца в годы Великой Отечественной войны.
Инна Козеева, член Союза писателей России
Фото из открытых источников
